некоторые абзацы интересные.
Так или иначе мы узнаем, что эллинская цивилизация еще в древнейшие времена, во
втором тысячелетии до н. э., возобладала во всем Средиземноморье, так что ей
оставалось только дождаться наступления VII (иногда VI) века, чтобы породить
всю современную культуру Запада и IV века, чтобы завоевать мир, остающийся
греческим по сей день.
Мало того, пишут ученые, на греческих древностях построена вся философия нового
и новейшего времени. Еврейское прошлое, построенное на мифах, естественно,
порождает мифологическое настоящее и, как и следовало ожидать, новые
современные мифы – например, миф о вечном и внеисторическом еврейском
народе-расе. Такой подход не является монополией еврейских патриотических
авторов или одних только израильтян, нередко пытающихся, систематически
фальсифицируя прошлое, оправдать и обосновать все то, что требует оправдания и
обоснования в последовательной внутренней и внешней политике израильского
государства. Единым фронтом с ними выступают американские и европейские
христианские (почти исключительно протестантские) ученые и писатели,
религиозная вера которых, увы, не выдерживает столкновения с действительностью
– исторической и теологической. Став фанатическими потребителями мифологической
истории, они уже целое столетие подряд организовывают, финансируют и проводят в
Палестине (а затем в Израиле и Иордании) археологические изыскания с
единственной целью – найти буквальные «научные» подтверждения библейских
рассказов. Впрочем, христианские партнеры, невзирая на многочисленные заслуги,
остаются в израильском культурном пространстве чужими. Здесь хватает своих
щедро финансируемых любителей мифов, древних и новых – и в науке, и в политике.
При этом всякая попытка отнестись к этим мифам критически или недостаточно
патриотически приравнивается в Израиле к ереси – с достаточно неприятными
последствиями. Евреи, столетиями жившие вне Палестины, были объявлены неделимой
и несмешивающейся уникальной расой (увы, именно расой), чистой как слеза,
гениальной и безгрешной, на которую не распространяются исторические законы,
которая превосходит все остальные человеческие коллективы (хотя бы своей
способностью противостоять истории, да и по многим другим параметрам), расой
гонимых изгнанников, оставшейся нечувствительной к двухтысячелетним соблазнам
всех родов, культурным и материальным, изгнанной в древности со своей земли и
прожившей целую вечность в изгнании, сидевшей там на чемоданах, пока наконец не
наступил установленный заранее момент возвращения и обретения древних
мистических прав. Любое несогласие с этой теорией объявлено антиизраильским и
антисемитским. Любое несогласие с этой теорией объявлено антиизраильским и
антисемитским. Увы, ее очевидная фактическая бредовость мало что меняет – по
различным причинам подавляющее большинство израильтян и почти все евреи вне
Израиля полагают, что адаптация этих мифов – вопрос жизни и смерти для всего
еврейского народа. Поэтому на службу им поставлены все наличные идеологические
средства: система образования, культура и литература и, к сожалению, наука.
Прежде всего, историческая наука.
Настоящая научная история Израиля находится в Израиле под фактическим запретом!
Этот запрет не герметичен. Историков-оппозиционеров здесь не арестовывают – их
душат. В подавляющем числе случаев в Израиле преподается и изучается
профанация, по сравнению с которой бесконечно исправляемая советская «История
КПСС» – вершина научной достоверности; кое-где, в узком кругу, для посвященных,
находят себе выход смягченные версии этой профанации – своего рода «мифология с
человеческим лицом». Эта поразительно успешная научная цензура оказала огромное
влияние на восприятие и преподавание еврейской истории в нееврейском мире, прежде
всего на Западе; в подавляющем большинстве случаев они «выстраиваются» вдоль
установленных в Израиле «силовых линий». Санкции против непокорных (прежде
всего отлучение от академии, государственной поддержки и системы образования, а
также шельмование в прессе) я уже упоминал. мифологическим туманом окутаны не
только история Древнего Израиля да еврейское и иудейское Средневековье. Что
куда серьезнее, сама фантастическая концепция единого еврейского народа,
прошедшего невредимым через тысячелетия государственности и диаспоры, – совсем
недавнее изобретение. Еще двести лет назад мало кто понял бы, о чем идет речь;
изобретатель «еврейской расы» вполне мог быть поднят на смех. Оригинальная идея
подменить религиозный коллектив, состоящий из весьма разнородных субэтносов,
вечной нацией-расой, сохраняющей вечное биологическое единство, не только нова
– она несет яркий отпечаток политических теорий Нового времени. Еще в
XVII–XVIII веках общеизвестные факты о разнородных еврейских религиозных и
языковых коллективах никого не смущали. Идея «вечного народа вне истории» была
изобретена лишь тогда, когда пошло в тираж завидное понятие нации, разумеется
по политическим соображениям, актуальным и сегодня. Огромную, едва ли не
основную роль в этой фальсификации (если угодно, фабрикации) сыграла еврейская
историография, в каком-то смысле заместившая умирающую иудейскую религию, в
предыдущие столетия успешно выполнявшую свою организующую и цементирующую роль.
Общеизвестно, что еврейская история последних полутора тысячелетий неразрывно
сплетена с историей Руси и России. Связь между ними начинается задолго до
наступления так называемой современной эпохи: евреи жили в Киеве гораздо
раньше, чем они появились в Германии и других западноевропейских странах. Ее
истоки – в раннем Средневековье, венец – в конце XIX века, когда евреи
Российской империи составляли более 80 % мирового еврейства.
Принятие соседствовавшей с Русью Хазарией иудаизма как государственной религии
и расселение хазарских и других иудеев на территории нынешних России, Украины,
Венгрии и других государств после гибели Хазарского каганата стали важнейшими
факторами, способствовавшими образованию еврейских общин Восточной Европы.
Израиль не может быть назван демократическим государством, поскольку он
официально считает себя государством всемирного «еврейского народа», а не
гражданского коллектива, живущего в его признанных границах (за вычетом
оккупированных территорий). Согласно духу его законов, даже сейчас, в начале
XXI века, Израиль должен служить евреям, а не израильтянам, отстаивать интересы
потомков выдуманного «этноса», а не коллектива граждан, живущих в нем и
говорящих на его языке. По существу, всякий, кто «родился от еврейской матери»,
может быть уверен, что Израиль постоянно находится у него в жилетном кармане;
иными словами, удобно расположившись в Нью-Йорке или в Париже, он знает, что
является одним из хозяев израильского государства, даже если отнюдь не склонен
проживать под его суверенитетом. Однако тот, кто родился не от правильной
«еврейской матери», но, скажем, в Яффо или Назарете, имеет все основания
полагать, что государство, где он живет, при любом удобном случае выступит
против него.
Евреи, на мой взгляд, не являются народом, поскольку в своем современном
значении слово «народ» относится к человеческому коллективу, проживающему на
конкретной территории, где развивается общая для всего этого коллектива живая
повседневная культура – от языка до жизненных обычаев и привычек. Поэтому мы
называем сегодня народами французов, итальянцев, вьетнамцев или русских, но не
можем говорить о еврейском или христианском народе, несмотря на огромное
значение соответствующих религиозных традиций. Те, кто ошибочно настаивают на
использовании термина «еврейский народ», полагая, что наделяют его таким
образом правами на «древнюю родину», на самом деле фактически отрицают реальное
существование израильского (или даже еврейско-израильского) народа. Может
показаться странным, однако сионистский колонизационный проект создал на
Ближнем Востоке два новых народа: палестинский и израильский. В результате
долгого и трудного процесса сионизм неохотно и нерешительно признал
существование первого. Существование второго он продолжает отрицать,
присоединяясь таким парадоксальным образом к арабским националистам,
оспаривающим право израильтян на место под солнцем в ближневосточном регионе.
Вместе с тем и в моральном, и в политическом плане я с негодованием и
отвращением отвергаю идентичность, стремящуюся любой ценой изолироваться от
всех «чужаков», то есть от «неевреев», так же как и идентичность, однозначно
устанавливающую, кто еврей, а кто нет, и отказывающуюся признать право каждого
человека самостоятельно решать, кто он такой. А когда речь идет о самом
Израиле, я в еще большей степени отвергаю «еврейскую солидарность», упрямо
отделяющую евреев от так называемых меньшинств и дискриминирующую их,
отнимающую землю у находящихся под оккупацией людей во имя выдуманного
прошлого. Сегодняшние еврейские расизм и изоляционизм, к сожалению, порождены
не только былыми гонениями и историческими катастрофами; они черпают немалую
силу в еврейской мифологии и в долгосрочной этноцентрической историографии,
которые по сей день продолжают формировать еврейскую коллективную память.
Комментариев нет:
Отправить комментарий